Витиеватый бесогон и нравоучительный обманщик:
Психологический портрет Никиты Михалкова
"Мохнатый шмель на душистый хмель" - с такими словами чаще всего ассоциируется образ Никиты Михалкова в глазах старшего поколения россиян, очень многие из которых во времена своей юности и зрелости с нескрываемым удовольствием смотрели душевные фильмы с его участием, созданные в 70-х - 90-х годах прошлого века. А вот в глазах очень многих представителей более молодых поколений людей образ Никиты Сергеевича находит свое выражение в не столь приятных словах и эмоциональных окрасках, самым мягким из которых можно назвать определение "Переутомленный солнцем" . Его весьма многочисленные недоброжелатели и противники за последние годы успели обвинить его в самых разных грехах - начиная от проявлений верноподданнического лицемерия и угодничества по отношению к существующей власти в обмен на обеспечение государственного финансирования всей своей деятельности до скатывания в болото откровенной пошлости и топорных поделок на ниве кинотворчества. Однако смыслом всей этой моей писанины является вовсе не восхваление или ругань в адрес именитого режиссера и обсуждение тех или иных спорных моментов его творческой деятельности. Речь здесь пойдет на тему о том, что представляет собой наш Никита Сергеевич в чисто психологическом и поведенческом плане.
Если начинать разговор с описания детских лет маститого режиссера, то тут можно сказать следующее. Он принадлежит к психологическому типу с одной стороны достаточно упертых, но в то же самое время очень проворных людей, которые любят проявить демонстративное своеволие и грозно топнуть ногой при виде чего-то представляющегося им нежелательных или неприятным - в надежде на то, что окружающие как-то устрашатся или просто прогнутся, исходя из каких-либо своих сугубо личных соображений, и не станут мешать их дальнейшему продолжению жизни в свое удовольствие. В случае с юным Никитой следование подобной линии поведения с самых ранних лет его жизни привело к тому, что он начал расти шалопаем. Но если большинство домашних хоть и вздыхали, но предпочитали как-то мириться с таким поведением Никитки, то его умудренный и хорошо устроенный по жизни отец был категорически против бесконечных проявления такой легкомысленности, так как понимал, что с точки зрения будущего его сын окажется лишенным сколько-нибудь жизненных перспектив. Говоря простым языком, неравнодушный родитель в своем стремлении поставить своего слишком расшалившегося и непостоянного отрока на путь вразумления, с определенного момента времени принялся регулярно пороть через чур строптивого и своевольно ведущего себя юнца.
Будучи в состоянии понять, что от регулярных порций такого битья юный отрок может озлобиться и наглухо замкнуться в себе, отец Никиты Сергеевича, как хоть и очень своенравный, но мудрый родитель принялся перемежать грубые методы с дюбродушными воспитательными беседами, в которых он объяснял своему по шалопайски ведшему себя сынку, что бьет его не со зла, а из стремления к вразумлению и обретению им возможностей для хорошего устройства во взрослой жизни. Вполне отдавая себе отчет в том, что добрые слова конечно хороши, но одних их может быть недостаточно, папа юного Никиты стал применять практику определенного материального поощрения своего сына за проявление послушания и выполнение ранее данных обещаний.
В создавшейся ситуации отроку Никитке было от чего вздрогнуть - ведь ему стало понятно, что всей его прошлой совершенно безрассудной и шалопайской жизни наступил почти полный конец. Но, с другой стороны, он быстро узрел в созданном вокруг него состоянии, множество подспудных возможностей для извлечения разных материальных выгод и периодического погружения себя в привычную атмосферу всего шалопайского в моменты появления свободного времени. Все дело в том, что поняв что ему никак не удастся отделаться от общих настояний и конкретных требований своего непреклонного отца, юный отрок быстро узрел во всем этом неплохую возможность для налаживания со своим родителем фактической торговли своими согласиями послушно вести себя желательным для него образом. Отец Никиты Сергеевича, будучи человеком очень гибким и материально весьма состоятельным, глядя на такой поворот дела только улыбнулся и вздохнул с облегчения - ведь у него появилась прекрасная возможность для того, чтобы начать договариваться со своим не очень умным, но сообразительным сыном без применения физической силы и исключительно при помощи культурных и вежливых слов. На практике это достаточно скором времени привело к тому, что юный Никита начал жить как бы двойной жизнью. С одной стороны он принялся обретать облик прилежного ученика, старательного посетителя театральной студии и музыкальной школы и вообще заниматься демонстративным произнесением задушевных и праведных слов, которые нравились его родителю и школьному руководству, а с другой - у него стало появляться достаточно средств для приятного времяпрепровождения в компаниях своих развеселых друзей и подруг, но только не на виду у всех, а с таким расчетом, чтобы все это не слишком бросалось в глаза и происходило без присутствия посторонних.
Накапливая такой вот жизненный опыт, юный Никита по мере своего взросления стал определенным образом его развивать и переносить в свою взрослую жизнь. В жизни это нашло свое выражение в том, том что он принялся проявлять стремление к тому, чтобы как-то развеселить и понравиться тем или иным сильным и сколько-нибудь влиятельным людям, с которым ему приходилось иметь дело с тем, чтобы затем начать одолевать их своими настоятельными просьбами и завышенными требованиями. Но если подобного рода трюки легко проходили в делах с отцом и другими домашними и до определенного момента времени выглядели невинными детскими шалостями, то во взрослой жизни и во взаимоотношениях с чужими людьми молодому Никите Сергеевичу пришлось начать сталкиваться с косыми взглядами и откровенными насмешками со стороны многих из окружающих. Ведь подобное его с одной стороны услужливое, а с другой - нагловатое поведение имело все признаки проявления лицемерия и беспринципности и стало вызывать антипатию и неприязнь со стороны многих из тех, кому ему очень хотелось понравиться и хоть как-то привязать к себе.
Состояние внутреннего самодовольства у молодого Никиты Михалкова очень быстро стало смещаться в сторону появления обиды на свою жизнь. Движимый разного рода сомнениями по этому поводу, он по старой дружбе принялся обращаться за советами ко своему всезнающему и самоуверенно ведущему себя отцу и услышал от него много чего полезного, на основе которого сумел сделать приблизительно следующие выводы. Для достижения успеха во взаимоотношениях с чужими для себя людьми надо уметь не просто им нравиться, а быть обаятельным и способным влезть им в душу. В смысле развития в себе склонности к проницательности и изобретательности с таким расчетом, чтобы с одной стороны не допускать в своих словах проявлений любых признаков неуважения и откровенной лжи, а с другой - умело присочинять и ловко вкраплять в свои рассказы элементы чего-либо пусть и не вполне соответствующего истине, но зато правдоподобно выглядящего и способного произвести на собеседника желательное для себя впечатление. Само собой разумеется, что в таких ситуациях время от времени будут возникать разного рода очень подозрительно настроенные и недоверчивые лица, которые станут пытаться его оскорбить и унизить фактами обнаружения такой скрытой лжи. Но все дело в том, что от обвинений со стороны злобных и недоверчивых людей можно легко откреститься словами о том, что они пытаются судить о других по себе. Одно дело лгать, исходя из каких-либо нехороших соображений и совсем другое - немного приврать, исходя из стремления сделать другому человеку приятное или привнести что-либо полезное в его душу. Ведь, как говорится, это есть две большие разницы.
С другой стороны разного рода сильные и влиятельные лица существуют не сами по себе, а являются представителями всевозможных группировок и общественных объединений, которые имеют разные перспективы на будущее. Из чего сам собой напрашивался вывод о том, что пытаться всерьез водить дружбу и быть чем-либо полезным надо не с любыми влиятельными лицами, а с наиболее могущественными и перспективными из их числа. А для того чтобы быть способным всегда безошибочно действовать в рамках постоянно изменяющихся переплетений различных межгрупповых интересов, необходимо быть в курсе всего происходящего вокруг либо, на худой конец, иметь среди своих лучших друзей такого человека, который в нужный момент всегда мог бы подсказать и направить твои действия в нужное русло. В свою очередь в своей борьбе за внимание и возможности влияния на наиболее могущественных и перспективных представителей общества всегда начинают сталкиваться своими лбами большие количества приближенных к ним лиц. В своем стремлении каким-либо образом погубить или подставить своих не очень опытных конкурентов они нередко переходят к использованию хитроумных внушений последним мыслей о том, что для того чтобы суметь по настоящему понравиться объектам своих мечтаний, необходимо стать способным к осуществлению в таких своих целях чего-то заведомо предосудительного и всерьез нарушающего общественные устои. По этой самой причине в любые игры подобного рода если и можно играть, то исключительно с целью подставления под удар своих противников и конкурентов, но не при каких условиях не допускать для себя фактов перехода заранее определенных относительно безопасных границ.
Именно на таким образом почерпнутых жизненных принципах начал строить свою жизнь молодой, но уже слегка повзрослевший Никита Михалков. Так если первый брак с Анастасией Вертинской с его стороны по своей сути представлял собой сочетание проявления остатков юношеского шалопайства и романтического стремления поймать птицу удачи за хвост и вряд ли мог оказаться прочным и долговременным по причине целеустремленного и слишком горделивого характера Анастасии, то со второй женой у него все сложилось с точностью до наоборот. Вновь испеченная супруга Татьяна оказалась натурой с одной стороны весьма эффектной и своенравной, а с другой - не очень умеющей приспосабливаться к реалиям окружающей жизни, но в то же самое время склонной к проявления ко всему потребительского отношения. А так как первый ее супруг относился к разряду легкомысленных сердцеедов, которые не имели гроша за душой, то у нее стала возникать потребность в создании поводов для ревности и подталкиванию мужа к мыслям о необходимости проявления более серьезного отношения к жизни. Осуществление таких попыток привело их к семейному краху и возникновению у Татьяны мыслей о необходимости проявления более серьезного отношения к поиску нового супруга.
В результате все сложилось так, что уже достаточно зрелый и материально состоятельный Никита и слегка поубавившая былую спесь и зазнайство Татьяна оказались вполне гармонично подходящей друг для друга парой. Помимо высокой оценки чисто внешних данных, Никита очень сильно купился на проявления обнаруженной у этой казалось бы безмерно горделивой натуры готовности к прогибанию перед видом кого-то более сильного и способного настоять на своем - в том смысле, что она вполне для него годилась в плане возможности осуществления в будущем более полной переделки ее характера под себя и свои требования. С точки же зрения самой Татьяны ей был весьма симпатичен весьма остроумный молодой человек, который был вполне способен проявить твердость и настоять на своем в любых достаточно непростых жизненных ситуациях. Она конечно очень быстро сумела понять, что ее Никитос никогда не позволит ей занять место выше себя или даже наравне с собой, но в тоже время ей стало ясно, что влиятельные возможности семьи ее будущего супруга являются столь высокими, что она - никак не претендуя на лавры своего гениального мужа - окажется вполне способной занять достаточно высокое положение в обществе и обеспечить себе такой материальный достаток, которой бы ей вряд ли удалось получить при любых иных раскладах.
В общем благодаря обоюдным стараниям вся дальнейшая семейная жизнь Никиты и Татьяны оказалась достаточно беспроблемной и скучной в смысле отсутствия возможностей для раскручивания светских сплетен и привлечения внимания праздно шатающейся публики. А вот в плане кинотворческой и общественной деятельности у Никиты Сергеевича все стало постоянно видоизменяться и складываться с точностью до наоборот. В том смысле, что она оказалась очень наполненной, разнообразной и озаренной достижениями многочисленных успехов. Во многом справедливо считая главными творцами своего успеха себя лично и более многоопытных членов своей семьи, Михалков стал обнаруживать склонность к выпячиванию своих личных достижений и принижению значимости роли большинства прочих людей, которые обычно помогали ему во всем. Само собой разумеется, что установление такого порядка вещей, помимо достаточно быстрого превращения Никиты Сергеевича в популярного и хорошо узнаваемого человека, обернулось появление вокруг него большого числа противников и недоброжелателей. В своем стремлении как-то вразумить Михалкова и заставить его считаться с их интересами, многие его коллеги по цеху принялись за распространение о нем разного рода нехороших слухов, которые отчасти являлись отображением отдельных реальных фактов неправильного поведения Никиты Сергеевича, а отчасти - полуправдивыми выдумками и откровенным враньем. А так как в жизни России к этому моменту начинали наступать времена появления и широкого распространение "желтой прессы", то массовое тиражирование таких россказней и слухов нередко начинало работать на снижение его популярности в глазах своих сограждан и уменьшение кассовых сборов с кинопроката его работ.
Понятно, что факт создания столь непростой и не очень благожелательной обстановки начал очень сильно бить по материальным и деятельным интересам Никиты Михалкова. Вполне отдавая себе отчет в том, что при всех своих влиятельных возможностях и наличии огромного количества почитателей своего творчества, он просто окажется неспособным сходу взять и сломать ту стену пренебрежительности и нелюбви, которую в средствах массой информации начали возводить его противники и недоброжелатели, Никита Сергеевич оказался вынужденным приступить к выработке собственной философии на этот счет, которая должна была разоблачить его противников и продемонстрировать факт их никчемности и подлости перед глазами широкой общественной публики. Суть подобной его философии заключалась в публичном выражении мыслей о том, что все те лица, которые пытаются использовать для достижения своих целей непроверенные слухи, способствуют возбуждению низменных инстинктов и опускаются до проявлений откровенной грубости, являются безнравственными людьми и полуграмотными хамами. Более того! Все те люди, которые проявляют какой-либо интерес к такой вот непотребщине, являются невоспитанным быдлом, которое нужно регулярно пороть с одновременным внушением им различных благочестивых мыслей - так сказать, исходя из добрых намерений и исключительно в воспитательных целях.
И кому должно быть поручено дело регулярного осуществления таких порок и словесных воздействий? А таким людям, как Никита Сергеевич, которым с самого детства повезло быть наставленными на путь истины фактами наличия у них пусть и достаточно сурово настроенных, но мудрых и благовоспитанных отцов. Очень многим людям с отцами повезло гораздо меньше и они доросли до взрослого состояния, продолжая оставаться невоспитанными шалопаями и быдловатыми хамами в глубине своей души. Именно по этой самой причине происходит процесс нравственного разложения общества, который несет в себе смертельную угрозу моральному здоровью всей нации. Чтобы не допустить перехода такого процесса в необратимую стадию всем неравнодушным и болеющим за свое будущее своего Отечество ярким общественным и культурным деятелям (типа Никиты Сергеевича) следует проявить инициативу и приступить к началу практического осуществления процесса воспитания простонародных масс посредством использования кнута и морального пряника. Весь смысл такого развития процесса заключался в попытке создания государственной идеологии, ключевым моментом которого являлось всеобщее утверждение мыслей о том, что все простые люди должны выработать в себе привычку покорно верить любым словам самых лучших и наиболее умудренных представителей своего общества, а те взамен всякий раз будут подсказывать первым пути к спасению во всех сложных жизненных ситуациях.
Вполне отдавая себе отчет в том, что любые попытки практического осуществления чего-либо подобного являются бредом сивой кобылы, уже поседевший Никита Михалков тем не менее принялся за активное распространение своих далеко идущих идей через средства массовой информации. И почему так? А потому что он увидел для себя прекрасную возможность одним ударом убить сразу двух зайцев. С одной стороны в очередной раз продемонстрировать свою способность быть очень полезным высшему руководству своей страны и тем самым сполна обеспечить широкие возможности государственного финансирования любых своих новых творческих проектов, а с другой - лишний раз напомнить о себе всем своим согражданам и еще больше понравиться представителям наиболее консервативной и традиционно настроенной части российского общества.
Само собой разумеется, что многочисленные недруги и противники Никиты Сергеевича, столкнувшись с таким проявлением его активности и множественным нестыковкам в его речах, принялись всячески его высмеивать и уличать в попытках распространения завиральных идей. Никита Михалков, прекрасно понимая всю зыбкость своего положения, в ответ принялся вырабатывать в себе привычку любые свои публичные суждения и мысли выражать так, чтобы в них оставалась возможность для осуществления маневров и переходов к утверждению чего-то прямо противоположного всему первоначально сказанному. Выражаясь простым языком, он с самым серьезным и увлеченным видом брался за обсуждение тех или иных деталей своих идей, но в случаях начал выражения в его адрес обвинений в проявлении двуличия и попыток вранья в смысле практической невозможности претворения сказанного в реальную жизнь, тут же принимался поливать своих обвинителей ехидными насмешками и утверждать о том, что каждый пытается судить о других в меру своей собственной моральной испорченности. Что же касается самого Никиты Сергеевича и обнаруживаемых нестыковок в его словах, то они вовсе не являются фактами обмана - по той простой причине, что он не занимается осуществлением чего-то четко определенного и вполне конкретного и находится в состоянии поиска смысла человеческой жизни. Такой его поиск находит свое выражение в проявлении им, как неравнодушным человеком, стремления сообща порассуждать на очень важные для общества темы нравственности и подтолкнуть как можно большее количество окружающих людей к мысли о необходимости сохранения веры в возможность достижения лучшего будущего.
Но главная проблема для Никиты Михалкова в данном случае оказалась заключенной в том, что общие рассуждения даже на очень важные и животрепещущие темы очень быстро наскучивают окружающей публике. Для того чтобы и дальше быть способным поддерживать к себе ее устойчивый интерес необходимо переходить к вполне определенной конкретике и углубляться в отдельно взятые темы. И как раз тут у Никиты Сергеевича обнаруживался идеологический тупик. Ведь он изначально осознавал факт невозможности практического осуществления предлагавшихся им идей (которые он использовал исключительно в целях обеспечения мощной пиар-раскрутки для своей персоны) и любые его дальнейшие попытки углубления в детали всего неосуществимого, которые он оказывался вынужденным предпринимать в целях дальнейшего поддержания к себе общественного интереса, все больше и больше начинали отдавать душком неискренности и откровенного идиотизма. Начав вести себя таким образом, Никита Михалков фактически оказался загнанным в западню и достаточно быстро стал утрачивать все слагаемые своего несомненного таланта, которым он некогда нравился самой широкой публики.
В своем стремлении как-то себя расхрабрить и продемонстрировать недоброжелателям незыблемость своего высокого общественного положения, Никита Сергеевич осуществил нескольких попыток демонстрации своей уверенности в виде съемок грандиозных по своим намерениям фильмов, которые не смотря на всю, оказанную ему господдержку, обернулись грандиозным пшиком и фактом констатации наступления у него глубокого творческого кризиса. Само собой разумеется, что в силу сохранения достаточно большого количества ценителей своих талантов и сторонников своих морально-этических взглядов, Никита Михалков никогда не окажется позабытым со стороны представителей высшей государственной власти. Но в то же самое время нет никаких надежд на новое возрождение его таланта - хотя бы по причине того, что Никита Сергеевич уже достиг весь преклонного возраста, в котором как-то переделать себя становится уже вряд ли возможным.
- Владимир Касторный - 14 сентября 2017 года
|